1

Иван ушёл внезапно. По правде говоря, никто не ожидал от него такого поступка. Человек, который так любил жизнь, расстался с ней так же легко, как будто выбросил ненужные ботинки. Иван был полным жизненных сил оптимистом, и его самоубийство прямо таки поставило в тупик весь круг его знакомых, а родных и вовсе повергло в шок. Как часто бывает, ничего не предвещало беды. Иван не был человеком, склонным к депрессиям – он пил жизнь большими глотками. Именно о таких говорят, что «серых дней» в его жизни просто не было. В общем, Иван не планировал уходить.

То, что это было самоубийство, стало понятно практически сразу. Во-первых, он собственноручно написал записку. Его почерк легко узнали родные, а впоследствии – подтвердил графолог. А во-вторых, его квартира была заперта изнутри. Так что если кто-нибудь «помог» Ивану, то этот кто-то после преступления мог просочится разве что через вентиляцию в дымоход старой пятиэтажки. Да и способ самоубийства косвенно подтверждал то, что Иван это сделал сам.

Картина, которую увидели мать Ивана и слесарь, взломавший дверь, вызывала не страх, а слёзы. Да и то, только у матери. Иван лежал на диване, будто бы спал. Его безжизненное состояние выдавала разве только неестественная бледность кожи. Никаких пустых пузырьков из-под таблеток, никаких шприцов. Но то, что Иван мёртв, мать поняла моментально. Её крик был куда страшнее той картины, которую видел невольный свидетель, слесарь. Но самое страшное, как это бывает, было ещё впереди. Мать не сразу увидела предсмертную записку – она долго плакала на груди сына. А когда она взяла её в руки, слёзы мешали читать последнее письмо её Ванечки.

Первым, кто прочитал записку, был прибывший вслед за матерью отец. Он явился вскоре после того, как мать выплакала все слёзы и смогла позвонить ему. С ужасом осознав, что произошло, отец, направляясь в съёмную квартиру сына, имел несколько минут, чтобы совладать с собой. Но потом он прочитал записку. И если сам факт смерти сына сердце отца смогло пережить, то записка вызвала инфаркт. Он так и упал возле сына, выронив записку. Мать, совершенно потерявшая рассудок, не успела прочитать её и следующим, кто это сделал, был участковый.

«Я ухожу. Вы думали, у меня всё в порядке, но это совсем не так. Слишком много всего, чтобы писать об этом. Скажу одно: я ухожу туда, где в райском саду буду блаженствовать неземными удовольствиями. И когда я буду сыт блаженством, которое не ощущал никогда прежде, я вернусь. Это я обещаю. Вернусь, чтобы сказать: Я снова здесь. Я приду, чтобы те, что в моей жизни причинили мне столько боли, были наказаны. Они не знают об этом, но я вас уверяю: я вернусь. Я приду ночью, я приду в дождь с раскатом грома. И только мой лик будет самой местью. Обещаю»

Участковый не удивился такому письму, прочем, как и оперативник со следователем, которые прибыли на место. Записка, как и полагается, была приобщена к следствию. Впрочем, следствие это довольно быстро было закончено и дело было закрыто.

Иван, как оказалось, напился таблеток. Картина была восстановлена до мелочей. Например, было точно установлено, что Иван выпил все тридцать таблеток лекарства, которое продают в любой аптеке без рецепта. После этого он сходил на кухню, выбросил в мусорное ведро упаковку из-под лекарства, достал из холодильника бутылку водки, налил себе 50 грамм, выпил и, не закусывая, пошёл в комнату. Там он снова выпил и постепенно начал погружаться в дремоту. Как оказалось, проснуться ему было не суждено – кровь постепенно превратилась в желе. Смерть наступила приблизительно в час ночи.

2

Нельзя сказать, что кто-то не воспринимал всерьёз его записку, но время быстро стирало все предрассудки в головах родных и знакомых. И мать, которая не смирилась со смертью сына, постепенно перестала плакать по ночам. Но, конечно же, не забыла об этом.

Не давал ей покоя только один вопрос: кто причинил столько боли её сыну, что он сделал этот роковой шаг? Перебрав все возможные варианты, она пришла к заключению, что в жизни её сына была какая-то тайна, в которую не был посвящён ни один человек из его ближайшего окружения. Ваня хоть и был общительным и весёлым – всё же с близкими друзьями встречался редко, ссылаясь на занятость по работе. Как мать не пыталась уговорить милицию на тщательное расследование, никто не хотел этим заниматься.

Серая осень как губка впитала в себя все материнские слёзы, но дала последнюю надежду.

Алла Владимировна решила обратиться к знаменитой провидице, экстрасенсу Светлане. Слава о ней ходила не только по всему постсоветскому пространству, а и за его пределами – она часто бывала за границей (говорили даже, что по приглашению высоких лиц). Светлана не была ни спонсором, ни меценатом и за свои приёмы брала совсем немаленькие суммы. Это тоже было известно. Но кто-то сказал Алле Владимировне, что экстрасенс берёт с небогатых символическую плату, а то и вовсе не берёт. С надеждой на это, мать Ивана отправилась в столицу.

Ещё в поезде ей позвонили из приёмной Светланы и сообщили, что аудиенция состоится пополудни следующего дня. Алла Владимировна обрадовалась и начала прикидывать, чем займётся в городе с утра, когда поезд прибудет в столицу. С собой она везла все свои смехотворные сбережения и вещи сына. В том числе и ту самую записку. В душе она надеялась получить только одно: облегчение. Это могли ей дать только ответы на её вопросы, которых немного добавилось к основной её теме. Сосредоточившись на своих вопросах, она мысленно попросила Бога помочь ей. Хотя где-то слышала, что идти к экстрасенсу – это самый настоящий грех.

Поездка закончилась ранним утром, аккурат к открытию метрополитена. Уточнив у прохожих, как ей добраться в центр, она села в метро и уже скоро вышла на нужной станции. Коротая время в ожидании встречи с экстрасенсом, Алла Владимировна посетила кафе, погуляла столицей и вскоре оказалась у бизнес-центра, в котором находился офис провидицы. Время встречи приближалось, и она расположилась в приёмной на диване. Администратор любезно предложил ей кофе, но Алла Владимировна отказалась.

Через несколько минут мать Ивана зашла в кабинет экстрасенса. Она ожидала увидеть там что угодно, только не книжные полки с папками, компьютер с огромным монитором и принтером, скромный, но, по-видимому, дорогой письменный стол и несколько стульев. В кресле сидела Светлана.

3

– Здравствуйте, Алла Владимировна. Что вас привело ко мне? Присаживайтесь.

Первые несколько секунд женщина не могла найти слов, чтобы вкратце объяснить суть её визита. К тому же на глаза нахлынули слёзы, и она изо всех сил старалась не заплакать. Но, быстро совладав с собой, Алла Владимировна начала:

– Уважаемая Светлана! Меня привело к вам моё горе. Сынок мой умер и записку оставил. А там пишет, что вернётся. Вернётся и отомстит тем, кто его довёл до этого.

Светлана свела брови. По-видимому, ей не особо хотелось работать с такими случаями. И сразу начала говорить:

– У меня было сегодня видение. Парень лет двадцати пяти на диване. Бледный. Это он?

– Да. Да, это он. Ваня наелся таблеток у себя на съёмной квартире, выпил водки и лёг умирать. Записку только оставил.

– У вас с собой есть его вещи? – спросила экстрасенс.

– Да. Вот его любимая шапочка. Он весной ещё в ней ходил, – Алла Владимировна протянула провидице бардовую шапочку, которую та незамедлительно взяла в руки.

Понюхала, поводила над ней рукою и снова начала говорить:

– Хорошо, что вы шапочку взяли. Случается, что шапки какое-то время держат в себе мысли их владельцев. У него всё хорошо было. Никаких мрачных мыслей. Позитивный, я бы сказала, настрой. По крайней мере, в последний раз, когда он её одевал.

Светлана закрыла глаза. Трудно сказать, что происходило с ней – может, она выходила на связь с духом. А может, получала информацию по своим космическим каналам. Несколько минут она молчала, но потом резко открыла глаза, заставив испугаться её посетительницу.

– Странно очень. Человек полностью доволен жизнью, всё у него хорошо. Но. На связь он не выходит. Его духа здесь нет, и он не приходит. Такое ощущение, что души нет или она всё ещё в теле.

Алла Владимировна прикрыла рот рукой. Эти слова её сильно озадачили. Что значит, «души нет»?

– Чувствую, что всё-таки он не в мире живых. Холодно, значит, он действительно умер, – продолжила Светлана. – Нужна ещё информация. Записка при вас?

Алла Владимировна быстро открыла сумочку и полезла во внутренний карман. Там в файле лежал листок бумаги, вырванный из блокнота и исписанный шариковой ручкой. Освободив записку, она протянула её экстрасенсу. Светлана взяла её в руки и лицо её исказилось. Словно обжёгшись кипятком, она уронила записку на стол. Лицо её выглядело взволнованным. Алла Владимировна не на шутку испугалась.

4

Обычный вырванный из блокнота листок бумаги подействовал на прорицательницу как святая вода на вампира. Светлана несколько секунд разглядывала свои пальцы, которые раскраснелись, будто трогали кипящую посудину. Листок же мирно лежал на столе. Алла Владимировна боялась взять его в руки, Светлана это заметила. Она поднялась со стола и направилась к небольшому умывальнику, который, как ни странно, находился прямо в кабинете, в углу.

– Возьмите, не бойтесь. Вам-то ничего не будет, – заверила она женщину.

Аккуратно прикоснувшись к записке, Алла Владимировна задрала уголочек, чтобы взять её в руки. Никакой реакции на таинственную записку не последовало. Будто этот листочек действовал только на людей, обладающих повышенной чувствительностью.

– Положите её снова в файл и дайте мне, – скомандовала Светлана, вытирая руки бумажным полотенцем.

Алла Владимировна послушно положила записку в файл и протянула его экстрасенсу. Та взяла без опаски, видать, была уверенна в том, что действие бумаги нейтрализует тонкий слой целофана. Перевернув мультифору таким образом, чтобы можно было прочесть записку, Светлана начала водить над нею рукой.

– Ох, – только и сказала она. – Не он это писал, не он…

Глаза Аллы Владимировны округлились. Как, не он? Ведь это был его почерк. Она знала каждую буквочку. К тому же экспертиза дала утвердительный ответ на счёт Ваниного авторства. Тем не менее, даже не начав читать саму записку, Светлана уже утверждала, что писал её не он.

– Нет, не он. Написано будто бы им, но не он это был. Это я вам точно говорю.

На лбу у Светланы выступили крупные капли пота, готовые скатится вниз. Рука, которой она «считывала информацию», едва заметно дрожала. Пробежав текст записки глазами, Светлана закрыла глаза. Через несколько мгновений она продолжила:

– Он не хотел этого делать, и писал это не он. Это всё, что я могу сказать пока что. Алла Владимировна, чтобы сказать больше, мне хотя бы надо на место смерти выехать, и ещё желательно на кладбище. Правда, страшно мне. Да и времени совсем нету. Давайте договоримся так: езжайте домой, сходите в церковь, поставьте свечку за упокой. Если у меня появится «окно», я обязательно приеду и помогу вам. Тут что-то такое замешано… Страшно подумать. Но вы не бойтесь, я сделаю всё, что в моих силах.

– А что я вам должна?

– Всё, что должны, я вам прощаю. Идите.

Когда Алла Владимировна выходила, успела услышать, как Светлана по селекторной связи дала «отбой» на другие приёмы. В смешанных чувствах потерявшая сына мать сняла пальто с вешалки и, встретив недружелюбный взгляд посетителей, которые поняли, что приём закончен, побрела к лифту.

Всё походило на тщательно обыгранный спектакль – эта деловая обстановка, стандартные фразы, туманные намёки. И в конце концов – ничего стоящего внимания. Никаких ответов на вопросы. Их Алла Владимировна даже не успела задать. Хорошо хоть гадалка деньги не взяла. А где-то в глубине души женщина всё-таки верила экстрасенсу. Может быть, потому что сама думала о том, что записку писал не Ваня? С грустью понимая, что съездила практически зря, Алла Владимировна уже начала ругать знаменитую провидицу, покупая билет домой.

Но им суждено было встретится ещё раз.

5

Как-то днём Алле Владимировне позвонили с неизвестного ей номера. Она долго смотрела на телефон, решая: поднимать трубку, или нет. Возможно, это звонил следователь, новый, наверное. В последний момент решила ответить.

– Алло.

– Алла Владимировна?

– Да, я слушаю.

– Вы знаете, что Ваш сын был игроком?

– Кто это?

– Неважно. Я Вас спрашиваю: Вы знаете, что Ваш сын был игроком? – вновь спросил женский голос.

– Нет. Каким ещё игроком?

– Обычным. И иногда он проигрывал, хотя чаще был на коне. Так вот: как-то раз расплатой за его проигрыш стало прилюдное унижение. Нет, не сексуального характера. Его унизили, заставив при всех, кто был в комнате, стоя на коленях обзывать Вас и отца самыми грязными словами. Но это ещё не всё. Позже я Вам, может быть, расскажу ещё несколько интересных и неизвестных Вам историй об Иване.

– Это Вы убили его?

– Что? Нет, я уверяю Вас, он сделал это своими руками.

Короткие гудки оборвали связь, но Алла Владимировна так и стояла с телефоном в руках, переваривая то, что услышала от незнакомой женщины. Буря чувств нагрянула, перемешавшись в голове с бесчисленными вопросами: кто это был? зачем звонил? что она вообще несёт? Ухватившись за сердце Алла Владимировна плюхнулась на диван, всё ещё держа трубку телефона в руке и чуть не выронив её.

История с сыном начала обрастать всё новыми подробностями. Не верить женщине, которая звонила, причин не было. Но, с другой стороны, Алла Владимировна никогда не замечала в своём сыне проявления азарта. Возможно, он заразился им, проживая уже отдельно. Сейчас не у кого спросить – всех его друзей она обошла со всеми мыслимыми и немыслимыми вопросами. Оставалось только ждать следующего звонка.

И он не заставил себя долго ждать.

У телевизора Алла Владимировна проводила теперь большую часть своего свободного времени. Вечером, когда она смотрела «Мистические рассказы» на одном из каналов, звонок раздался снова. Потянувшись за телефоном и глянув поверх очков на экран, она снова увидела, что номер скрыт. Сердце её забилось от волнения и руки мгновенно затряслись.

– Алло.

– Мой Вам совет, Алла Владимировна, перестаньте искать причину самоубийства Ивана. Здесь замешаны такие силы, что могут навредить и Вам. Причём, вплоть до такого же исхода.

– Кто Вы, умоляю, скажите! Вы были знакомы с ним? Вы обещали ещё рассказать что-то!

– Я передумала. Да, я была с ним знакома. Тесно. Всё, что я могу ещё добавить, так это то, что последней ставкой Вашего сына было наибольшее, что человек может дать. А теперь прекратите поиски. Его не вернуть.

И снова короткие гудки, доносящиеся из динамика мобильного телефона. В этот раз Алла Владимировна звонок успела записать на программу-диктофон, встроенную в телефон и теперь, одев очки, она открыла приложение, чтобы прослушать запись. Каково же было её удивление, когда на записи был слышен только её голос!

По совету провидицы, Алла Владимировна сходила в церковь. В первый раз. Пускай сына и хоронили по христианскому обычаю – разве что не отпевали – но сама Алла Владимировна в церковь не ходила никогда.

Узнав у соседки что нужно делать, Алла Владимировна поставила ближайшей церкви свечку за упокой и ушла. На следующий день она приняла звонок.

6

На это раз звонила Светлана. Прошло всего две недели после поездки к ней, а экстрасенс уже нашла, как она говорила, «окно», и позвонила с немного встревоженным голосом:

– Алла Владимировна, нам нужно встретиться.

– Вы хотите, чтобы я приехала? – спросила с надеждой в голосе мать погибшего.

– Нет, я еду к Вам. Скажите, где Вы живёте, я сегодня же буду на месте.

Алла Владимировна продиктовала адрес и после того, как связь разорвалась, ещё долго сидела на стульчике с телефоном в руках. Подготавливая в голове все новые факты для разговора, она принялась наводить в доме порядок – всё-таки жизнь одной и в горе отбросила назад все заботы о доме и спасала её только работа, в то время, как в доме царило запустение. Сейчас же нужно было хотя бы смести пыль с мебели, чем она и занялась.

Светлана приехала во второй половине дня на своей машине и одна. Алла Владимировна почему-то думала, что у провидицы есть по крайней мере охранник, но женщина прибыла за рулём и без сопровождения. Встречая экстрасенса у ворот своего дома, Алла Владимировна поздоровалась со слезами на глазах:

– Добрый день. Я Вас очень ждала.

– Знаю, дорогая моя, знаю. Мне сон приснился, я всё отложила и приехала.

Они зашли в дом, и Алла Владимировна угостила гостью кофе, который пришёлся так кстати после долгой дороги. И Светлана, с удовольствием выпивая чашечку крепкого заварного кофе, выслушала всё, что рассказала ей Алла Владимировна о тех странных звонках. Как ни странно, восприняла она это довольно буднично, заключив:

– Алла Владимировна. Это может быть и с Того света звонок. Вас предупреждают. Но Вы не бойтесь, я дам Вам защиту. Мне был сон. Его можно по-разному трактовать, поэтому я приехала к Вам. И, боюсь, нам придётся посетить кладбище, где лежит Ваш сыночек. На ту квартиру мы поедем, если понадобится.

– Что же Вам приснилось?

– Компания. Парни и девушки. Но они не развлекаются. Они заняты каким-то важным делом. И они заставляют молодого человека писать что-то. Я сразу же вспомнила про Вас и про то, что мне тогда показалось, будто письмо писал не Ваш сын, а кто-то другой. Но тот, кого заставляют писать, пишет не предсмертную записку!

– А что?

– Вот для этого я и приехала. Чтобы выяснить. Можно ещё раз взглянуть на неё?

Алла Владимировна достала из шкафчика ту самую записку, лежащую в файле, и протянула провидице. Когда та её взяла, её будто прошибло током, а где-то в соседней комнате что-то упало.

– Я поняла. Я теперь поняла. Вот, почему мне показалось, что это не ты писал! Тебе диктовали! Это не твои мысли, и ты этого не хотел делать! – Светлана была сильно взволнована.

Алла Владимировна, опасаясь, что экстрасенс повредит записку, моментально вытянула её из рук Светланы. Она была ошарашена и столь же взволнована, как и её гостья. Руки у неё тряслись, а сердце колотилось в невероятном ритме.

– Кто? Ну, кто же ему мог такое надиктовать? Он ведь сам был дома.

– Не один. Там были духи. Нам нужно на кладбище…

С этими словами Алла Владимировна поднялась и положила записку на место.

– Нет, её мы возьмём с собой, – властным голосом сказала Светлана. – Пускай она будет с Вами.

7

Пока они ехали на кладбище, погода начала меняться. И если обычно в такое время на улице было ещё светло, то почти вмиг стало пасмурно и низкие тяжёлые тучи подобрались с севера. Ветерок пока что говорил о том, что время до грозы есть и просто играл с опавшими листьями, а Алла Владимировна думала о плохом. Только недавно она перечитывала предсмертную записку сына и там он обещал прийти вместе с грозой. И даже если она дома уже встретила насколько дождей и даже ливней, последние события начали пугать её.

Погост был совершенно обычным и тем не менее, вселял какой-то трепет. Женщины вышли из машины и направились по аллее к участку, где были свежие могилы. Там лежал Иван. Раньше, говорят, церковь запрещала хоронить самоубийц на освящённой земле, но сейчас были другие времена и некоторые устаревшие требования церкви были упразднены. Это Алла Владимировна тоже узнала от соседки.

Мрачная обстановка вкупе с раскатами грома и ветром не располагала к разговорам, и они шли молча, пока не добрались к усыпанной венками могилы Ивана. И практически сразу Светлана принялась за дело – проводить ритуал. Отодвинув Аллу Владимировну подальше, провидица ставила свечи, шептала заклинания и ходила вокруг могилы.

– Нет и здесь его души, Аллочка, – наконец произнесла она. – Но я спрошу у других духов.

Присев на соседнюю лавочку, и держа в руках записку, Светлана принялась что-то шептать. Потом – негромко рассказывать.

– Они говорят, что Иван там, – она указала в сторону города. По какому-то стечению обстоятельств именно в той стороне жил Иван. – Здесь замешана секта. Он туда попал почти что случайно, у него был выбор. Но потом оттуда уйти не мог. Это не азартные игры. Это были задания. И провинившиеся или не выполнившие задания наказывались. То, что Вам говорила по телефону женщина – это правда. И она ещё в этой компании. Но участь и её уже решена.

– Так кто же, всё-таки погубил Ивана и почему его душа не может уйти оттуда?

– Я не могу Вам сказать, что у него было за задание, Вам этого лучше не знать. Но он его не выполнил. А на кону как раз стояла его жизнь. Моё видение… Это был как договор, как расписка. Если он его не выполнял, он должен будет умереть… Господи!

Светлане стало плохо и её лоб покрылся испариной. Глаза закатились и её начало трясти. Испугавшись, Алла Владимировна бросилась к ней и попыталась помочь. Через некоторое время провидице стало легче, и она достала из своей сумки минеральную воду. Выпив небольшую бутылку, она окончательно пришла в себя.

Ветер усиливался и небольшие капли уже падали с неба. Светлана поднялась, увлекая за собой Аллу Владимировну. Они вернулись к машине так же молча. На все попытки заговорить, Светлана только отмахивалась или указывала на машину. Там, уже находясь внутри, она продолжила:

– Это очень страшное и опасное дело, Аллочка. Здесь замешаны такие силы, что мне, боюсь, не совладать с ними и, может быть, мне нужна будет помощь моих коллег. Всё, что я могу сейчас сказать, так это то, что Ваш сын не упокоится, пока не исполнится то, что написано в записке. Это его желание, но написано оно под диктовку. И он всё ещё здесь. Сегодня мы не поедем на ту квартиру.

Кто был «он», Светлана не уточнила, и они тронулись с места в направлении города. Боясь иметь дело с тёмными силами и напуганная Светланой, Алла Владимировна предложила провидице остаться переночевать у неё дома. Провидица была не против. После проведения ещё одного обряда, теперь уже в отцовском доме Ивана, женщины уложились спать в разных комнатах под звуки грома и вспышки молний.

Ночь, казалось, была бесконечно, и Алла Владимировна не сомкнула глаз. Всматриваясь в темноту комнаты, озаряемую иногда вспышками молнии, она боялась даже повернуться на другой бок. Тщетно пытаясь увидеть что-нибудь в темноте, она успокаивала себя, что всё будет хорошо – ведь за стеной спит провидица, которая в случае чего обязательно спасёт её.

Всю жизнь пребывая вне религии, Алла Владимировна теперь боялась потусторонних сил.

8

Всё же утром ей удалось задремать, но её разбудила Светлана. Она бесцеремонно зашла в комнату Аллы и бодрым голосом сказала ей:

– Вставай, Аллочка. Похоже, у нас хорошие новости.

Умывшись, Алла Владимировна последовала на кухню приготовить кофе. Светлана уже сидела за столом и грызла давно несвежее печенье. Вид у неё был отличный и какой-то довольный. В отличие от Аллы, Светлана по крайней мере выспалась, а всё говорило ещё и о том, что за ночь случилось что-то, что придало ей довольного и даже благожелательного вида.

– Присаживайся, Алла Владимировна. Мне снова снился сон, и я чувствую, что он теперь упокоился.

– Ты о Ванечке?

– И о нём, и о его помощнике, который руководил написанием записки. Кстати, её ты вряд ли уже найдёшь. Они не оставляют следа после себя. Но если не веришь, можешь меня обыскать, я её не брала.

Закипело кофе и Алла Владимировна, пребывая в волнении, разлила его в чашки и поставила на стол.

– Думаю, скоро ты сама узнаешь из новостей или что у вас тут – газеты? О том, что произошло сегодня ночью. Так что теперь можешь быть полностью спокойная, дорогая моя. Всё позади. И мужа заберёшь из больницы завтра: уверена, что вот с сегодняшнего дня ему уже будет намного легче.

Допив кофе, Светлана поднялась и, поправив причёску, сняла с вешалки сумку.

– Проведёте?

Алла Владимировна вышла с ней на улицу и открыла ворота. Бросив на прощание «Храни Вас Бог!», хозяйка проводила гостью в дальний путь.

9

В ту ночь от разрыва сердца погибло двенадцать молодых людей. Как писали газеты, их ничего не связывало между собой…