Ночь была тёмной, и продвигаться тихими переулками и дворами Нацику было нелегко. К тому же, он создавал некоторый шум, когда под ногами хрустел выпавший снежок. Первый отрезок пути он прошёл без проблем, теперь ему предстояло идти мимо коллегиума к рынку.

Волошин крался тёмными переулками и дворами, избегая освещённых улиц. Снег предательски хрустел под ногами, напоминая, что погода стояла морозная. Идти было минут десять весёлым шагом, но он был осторожен. В руках он крепко сжимал табельное оружие. Взгляд его ощупывал местность вокруг, стараясь заблаговременно обнаружить полуживых. Город уже не был таким тихим, как полчаса назад. Везде слышались крики, рычание и звуки разрывающихся петард. Или это были выстрелы?

Нацик сидя перед телевизором уже начал скучать, когда вдруг пошевелилась Оксана. Её туловище поднялось под углом 90° и глаза открылись – как в тех фильмах ужасов, которые показывают по телевизору. Эти красные глаза показались Нацику странными. Стало сразу как-то не по себе. Потом эти глаза нащупали его. Она встала и как маятник, шатаясь со стороны в сторону, направилась к Нацику, перевернув стол, который преградил ей путь.

Самый незавидный новогодний вечер был у младшего сержанта патрульно-постовой службы (или как там она правильно называется?) Волошина. Он вместе с двумя напарниками охранял порядок в центре города. Просто прогуливался и молчаливо наблюдал, как люди приходили на площадь к ёлке, чтобы выпить шампанского или даже водки под звуки петард и в свете огоньков новогодних гирлянд. И, хотя, по закону спиртные напитки в общественных местах распивать было запрещено, доблестные патрули закрывали на это глаза.

Эту историю я начал писать в конце 2011 года, в надежде на то, что закончу её к новому году. Оптимист. История до сих пор не дописана до конца и уже «тянет» на повесть, а написана примерно половина из того, что хотелось бы отразить в сюжете. Даже не знаю: продолжать ли повествование или остановиться, забросить всё это.